Такая длинная жизнь…
- 27 июля 2019, 11:00
- Мария КОРАБЛЁВА
- Общество
Анатолий Иосифович Валинович помнит времена, когда в учхозе был сад, заложенный еще в тридцатые годы. Когда он приехал в Рощино в шестидесятых, с разведения сада и начал.
Сад находился на том месте, где сейчас зерновой комплекс. Здесь росли яблони, малина, смородина. Яблони были совсем старые, требовали замены. В учебном хозяйстве сельхозинститута вынашивали, как сказали бы сейчас, амбициозные планы: заложить 50 гектаров садов, чтоб студентам было где практикой заниматься, да и лишнюю копеечку заработать продажей фруктов. Приезжал народ из города: кто купить яблок, а кто и так взять. К ворам садовод Валинович был суров, сразу вел их в контору, отвергая те рубли, что они ему совали. Не яблок было жалко, а того, что плоды горожане обрывали вместе с плодушками: значит, на этих ветках ничего в будущем году уже не вырастет.
В 1967-м вместе со студентами заложили новый сад на двух гектарах. Саженцы прижились, но через год случилась суровая зима, которую не пережили ни тридцатилетние яблони, ни молодая поросль. Сад погиб, землю распахали. Пришлось садоводу пойти в плотники. Работы хоть отбавляй: то ферму в Утяшево ремонтировать, то теплицу в Воронино... Зарплата маленькая, как и повсюду в сельском хозяйстве, вот и решил устроиться на электромеханических завод. Надежды на то, что возьмут, не было: "Ведь я же – ссыльный…".
Анатолий Иосифович Валинович родом из Краснодарского края, а в Тюмень приехал из Казахстана. Как такое получилось? А вот как.
... 1941 год. Тихорецк Краснодарского края. Анатолий – младший в семье, еще в школу не ходит. Кроме него старший брат и сестра. Семья интернациональная: мама немка, а папа поляк. Ни тот, ни другой родного языка не знали и считали себя русскими. Русскими считали себя и дети. У отца была дефицитная специальность – электросварщик на паровозоремонтном заводе. Когда вышел указ о депортации немцев, состав формировался на станции в Тихорецке, куда со всех мест свозили "неблагонадежных". Вызвали к начальству отца и заявили: поляков мы не высылаем и тебя не тронем, но жена и дети пусть собираются в дальнюю дорогу... Как мог он оставить семью? "Высылайте и меня вместе с ними!". Никто мужа немки, хоть и с дефицитной специальностью, держать не стал. Закололи Валиновичи двух свиней, что были у них в хозяйстве, засолили и с этим отправились в дальнюю дорогу: то в товарняке, то в телячьих вагонах. Куда везут, никто не знал.
Однажды попали под обстрел. Поезд резко затормозил, народ хлынул из вагонов к реке, в камыши. А немецкий летчик, обстреляв из пулемета поезд, развернулся и давай бить по людям, рассыпавшимся на берегу… Шестилетнему Анатолию эта картина навсегда врезалась в память, и вспоминая ее спустя восемь десятилетий, он не может сдержать слез. Привезли немцев в Казахстан, в Джамбульскую область, на станцию Бурное. За ссыльными приезжали колхозники из соседних деревень, забирали семьи, расселяли в своих и без того тесных избах. Нашлось жилье и для Валиновичей. Джамбульская область была заселена русскими, украинцами, оказавшимися здесь еще в 20-30-е годы, были корейцы и китайцы, а казахов совсем немного. Но в школе преподавали три языка: русский, казахский и немецкий. В школу Анатолий пошел уже в селе Ясная Поляна, где отец решил построить собственной жилье. Был он настоящий труженик, его руки умели все. Весной с помощью формы изготавливали саманные кирпичи, летом сушили их, переворачивали, счищали заусеницы, и построили вскорости саманный дом, перебравшись в него из землянки под обрывом: именно в этой землянке и жила семья поначалу, перебравшись в Ясную Поляну.
Отец плотничал и был нарасхват. Дважды его пытались отправить на фронт, но еще солнце не успевало зайти, как возвращался домой с призывного пункта. В первый раз завернули, прочитав в документа, что жена – немка, во второй, уже при попытке взять в трудармию, – потому что сам поляк…
Жили относительно свободно, но каждый месяц все члены "неблагонадежной" семьи шли в комендатуру – отмечаться.
Печать "неблагонадежности" трудно было вытравить из памяти и в последующие годы, когда переехал в Тюмень. Потому и шел на электромеханический завод в больших сомнениях: возьмут ли?..
На завод взяли, но до пенсии на нем не доработал: пришли девяностые, и завод развалился. Просидел лето без дела, а затем пришел к Анатолию Иосифовичу управляющий отделением учхоза и предложил заменить заболевшего работника зернодробилки. Так десять лет на этой дробилке и отработал. Дело нехитрое, как говорит Анатолий Иосифович, но крайне важное: учхоз с самого своего создания стремился получать высокие надои, и скот надо было хорошо кормить. Потому частенько заходил на мельницу тезка, директор учхоза Анатолий Михайлович Клиндюк, здоровался с мельником, осматривал дробилку хозяйским глазом: хватает ли зерна, нет ли поломок.
"Нехитрая" работа была тяжелой. Весь день в мучной пыли, семь тонн зерна надо подвезти на ручной тележке. Но с этой задачей пожилой мельник справлялся и на пенсию вышел только после 68 лет.
Он давно овдовел и живет сейчас в семье дочери. Комната Анатолия Иосифовича – его мастерская. Еще до выхода на пенсию занялся поделками. Названия этим вещицам он не придумал, да и технику, в которой работает, определить трудно. В основе ее – аппликация из микроскопических деталей, вырезанных конфетных оберток и другой блестящей упаковки. Каждую деталь он берет двумя иголками и наклеивает на основу, стараясь не повторяться ни в одном изделии. Очень тонкая работа, особенно для рук, всю жизнь занятых физическим трудом и для человека, перенесшего инсульт. Поделки стали его спасением от болезни и отдыхом для души. 28 июля Анатолий Иосифович отмечает свой 85-й день рождения в кругу родных. А их у этого человека, прожившего очень непростую жизнь, немало: шесть внуков, 14 правнуков. И если что-то и нужно ему пожелать, так только здоровья.