Журналист, сын рыбака

• 16 января 2021, 16:01
• Тамара НЕКРАСОВА
• Краеведение

В 2020 году, к юбилею Великой Победы, в Тюменской области вышла книга под названием «Бессмертный полк: рота тюменских журналистов». В ней сто историй о журналистах-фронтовиках. Одна из них – о Михаиле Салтанове, бывшем редакторе «Красного знамени».

Сирота из села Цынгалы

Михаил Кондратьевич Салтанов родился 22 ноября 1922 года в селе Цынгалы Самаровского района Тюменской области. Как он писал в автобиографии, в семье крестьянина-середняка, который занимался рыбной ловлей.

Мальчик рано остался сиротой. Мать, Анна Ивановна, умерла в 1923-м, отец, Кондратий Селиверстович, ушел из жизни в 1935-м, и Михаил воспитывался в школе-интернате.

В 1937 году он поступил в Ханты-Мансийское педучилище. В 1941-м закончил его, но учителем поработать не успел: уже 1 июля 1941-го был призван Ханты-Мансийским окрвоенкоматом в Рабоче-Крестьянскую Красную Армию.

Год учебы в Омском артиллерийско-минометном училище, и 28 сентября 1942-го молодой лейтенант направлен на Сталинградский фронт. Уже месяц спустя он командир взвода в 309 отдельном гвардейском минометном дивизионе Сталинградского фронта, а с июня 1943-го по март 1945-го – командир огневого взвода в 70 гвардейском минометном полку Северо-Западного фронта и Второго Прибалтийского фронта, затем командир взвода в 77-м отдельном истребительном противотанковом артиллерийском дивизионе, с июля 1945-го по август 1946-го – в первом гвардейском полку первого гвардейского кавалерийского корпуса Центральной группы войск.

Сталинградский, Северо-Западный, Второй Прибалтийский, Ленинградский, Первый Украинский – с первых дней Великой Отечественной и до полного окончания войны он находился на фронтах. Прошагал Германию, Австрию, Венгрию, Чехословакию, Польшу.

Награжден орденом Красной Звезды, медалями "За оборону Сталинграда", "За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.".

Три дня фронтовой биографии

О том, как воевал командир огневого взвода 339 гвардейского минометного дивизиона 70 гвардейского минометного полка, можно судить по сведениям из наградного листа.

Итак, три дня из фронтовой биографии 22-летнего гвардии лейтенанта Салтанова:

"Тов. Салтанов, работая командиром огневого взвода, неоднократно проявлял мужество и отвагу в боях с немецкими захватчиками.

1.1.44г. тов. Салтанов выехал с двумя боевыми установками на близкое расстояние от противника и произвел залп по действующей 105-мм арт. батарее противника в районе д. Смольниковой и подавил ее, что и обеспечило продвижение наших частей.

2.2.44г. за отсутствием командира батареи подготовил данные и одновременно открыл огонь по скоплению пехоты и огневым средствам противника в р-не 500 м западнее д.Синичино, в результате которого была подавлена одна минометная батарея, рассеяно и уничтожено до роты противника.

6.2.44г. на высоте с отметкой 235,9 в районе д. Бахарево противник силой до двух батальонов при поддержке танка перешел в контратаку. Произведенным батарейным залпом цель была накрыта и контратака успешно отбита.

Достоин правительственной награды ордена Красной Звезды."

"Имеет наклонности к журналистской работе…"

Из РККА лейтенант Салтанов был демобилизован в сентябре 1946-го, а уже в октябре того же года он становится первым секретарем Сургутского райкома ВЛКСМ.

В этой должности он проработал недолго, до августа 1947-го, но в характеристике, подписанный секретарем Тюменского обкома ВЛКСМ В.Хреновым, читаем: "Требовательностью к себе, к работникам аппарата райкома тов. Салтанов укрепил дисциплину в аппарате, пользовался авторитетом среди комсомольцев и молодежи. Под руководством тов. Салтанова районная комсомольская организация добилась значительного улучшения в постановке политической учебы и культурно-просветительной работе среди молодежи. В своей работе тов. Салтанов повседневно уделял большое внимание воспитанию национальной молодежи, доходчиво и просто проводил беседы, читки, систематически выступал с докладами".

После девятимесячных курсов переподготовки партийных и советских работников при Тюменском обкоме КПСС его сразу назначили инструктором отдела пропаганды и агитации Тюменского обкома ВЛКСМ. "С желанием, энергично тов. Салтанов приступил к работе. Бывая в командировках, он совершенно правильно решает вопросы деятельности районных комсомольских организаций, – говорится  в его характеристике. – Решительный, принципиальный, начатое дело доводит терпеливо до конца, повседневно работает над повышением идейно-политического уровня, сочетает практическую работу с учебой в педагогическом институте".

Есть в этой характеристике и такой примечательный абзац: "За время работы в аппаратах райкома и обкома ВЛКСМ тов. Салтанов часто выступал со своими статьями на страницах районной, окружной и областной газет, имеет наклонности и стремления к журналистской работе".

После двух лет работы – снова учеба, на этот раз в Центральной комсомольской школе при ЦК ВЛКСМ. Обучаясь в ЦКШ, Михаил Салтанов одновременно поступает в Московский государственный педагогический институт им. В.И.Ленина и заканчивает его экстерном.

Но, получив образование, перспективный комсомольский работник, которого без всякого сомнения ждал карьерный рост, круто меняет свою жизнь. Он уходит в газету, подтверждая слова характеристики: "…имеет наклонности и стремления к журналистской работе".

Литературный работник, корреспондент, собкор по Ханты-Мансийскому округу, зав. отделом промышленности и транспорта, редактор областной газеты "Тюменская правда", заместитель ответственного редактора, затем ответственный редактор газеты "Тюменский комсомолец", редактор газеты "Красное знамя" Тюменского района – таков его неполный послужной список.

Солдат остался солдатом

Прошедший школу комсомольского функционера, газетчик Михаил Салтанов не прогибался под "линию партии". Вот одно из свидетельств.

В октябре 1992-го, к его 70-летию, тюменская газета "Согласие" опубликовала материал под заголовком "Звездный час Михаила Салтанова". Цитируем.

"…В то время газету "Тюменский комсомолец" возглавлял бывший воспитанник школы-интерната, недавний фронтовик, прошедший боевой путь от Сталинградца до Одера, орденоносец Михаил Салтанов. Короче говоря, человек, и в детстве хлебнувший лиха, и пулями клеванный, и видевший смерть на каждом шагу...

В сентябре 1956 года "легкая кавалерия", созданная при редакции из пяти юнкоров, обнаружила во дворе кинотеатра "Темп" странный магазин. Был он без вывески. Входили в него люди, оглашая пароль. Выходили с полными сумками продуктов. Юнкоры писали: "В Тюмени можно не всегда приобрести сливочное масло, сгущенное молоко, белый хлеб. Трудящиеся города понимают, что в стране недостает продуктов, и мирятся с этим. Но не хотят мириться с подобным положением отдельные руководящие работники. Они открыли для себя по улице Республики закрытый магазин..."

Письмо ребят было голословным, ибо в магазин они так и не проникли. И тогда в засекреченную торговую точку отправился "битый зубр", ответственный секретарь редакции Вася Снегирев. Установил он фамилию продавца, поговорил на высоких тонах с начальником управления торговли Поповым...

Колесо закрутилось. Вскоре в кабинете Снегирева раздался звонок из обкома партии. Заведующий административным отделом Иваненко сказал просто: "Магазин создан по инициативе не одного Попова ...". Тем самым сделал намек, что редакция, поднимая руку на магазин, поднимает ее и на обком партии. Мечтать о том, что материал появится в "молодежке", не приходилось. У обкома повсюду были глаза и уши.

И вот тогда-то и наступил звездный час редактора Салтанова. Материал о кормушке для страдальцев за народное счастье был отправлен в "Советскую Россию". Да еще и удостоверил его редактор печатью. Знал ли он, что за этим может последовать? Конечно, знал. Однако солдат остался солдатом...

Те годы были жестокими. Чтобы покритиковать первого секретаря райкома партии, тряслись для согласования в обком. Материал "Магазин без вывески", появившийся на страницах "Советской России", вызвал у местных партократов шок. Они затаились. Ждали, видать, звонков из Москвы, которая сама была сплошь и рядом набита этими закрытыми магазинами. Пользуясь заминкой, Салтанов повелел перепечатать свой же материал – на сей раз он увидел свет на страницах родного "Тюменского комсомольца".

Партократы подобных "шуток" не прощали.

Состоялось бюро обкома КПСС и бюро обкома ВЛКСМ. О закрытом магазине даже не заикались. Говорили, в частности, об опубликованном на страницах газеты кинообозрении "На экранах Тюмени", автором которого был будущий писатель Евгений Шерман-Ананьев. Вина его была в том, что он непомерно восхвалял зарубежные фильмы.

Одним словом, крутили-вертели и, наконец, "за слабое руководство редакцией газеты" строгие обкомовские товарищи решили отлучить Салтанова от работы. Местом его дальнейшего пребывания был определен Ханты-Мансийск, куда заранее поступил звонок, чтобы строптивого газетчика держали в крепкой узде...".

В своей правоте уверен

Читая протоколы Тюменского обкома ВЛКСМ, диву даешься: какими крепкими нервами и уверенностью в своей правоте должен был обладать фронтовик Салтанов, чтобы выстоять в этом неравном бою с "организующей и направляющей силой". На протяжении нескольких месяцев редактора "Комсомольца" осыпали страшными обвинениями: в низком идейном уровне газеты, публикации неквалифицированных и легковесных материалов, в незнании жизни, зазнайстве, высокомерии...

Однако, выступая на областной комсомольской конференции в январе 1956-го, уже опальный Салтанов смеет замахнуться на обком ВЛКСМ, на ЦК ВЛКСМ и на центральную "Комсомольскую правду". Обком, который находился в двух шагах от "Тюменского комсомольца", он обвиняет в полном отсутствии интереса к газете и в том, что его работники не бывают в редакции. ЦК ВЛКСМ – в том, что Центральный Комитет, зная, что с кадрами в "Тюменском комсомольце" хуже, чем в какой-либо другой газете, не прислали из ЦКШ ни одного человека, а те двое, кто закончили в комсомольской школе двухгодичный курс журналистики за комсомольские же деньги, в газеты не пришли.

"В мае прошлого года во всех редакциях прошло сокращение. Мы очень просили, чтобы собственных корреспондентов по нашим округам оставили. – говорит Салтанов, выступая на конференции. – Ведь обида комсомольцев северных районов справедлива, что мало о них пишем. Приняли решение бюро, в котором просили о ставках собственных корреспондентов и направили его в ЦК. Прошло 5 месяцев – ни ответа ни привета. Когда я был на совещании в Москве, обратился к заведующему сектором печати с этой просьбой, он заявил, что Тюменская область не такая уж и большая, поэтому с собкорами до сих пор не решен вопрос...".

А в завершение Салтанов "наехал" на "Комсомольскую правду", которая опубликовала обзор, где помянут в качестве молодого тюменского писателя немолодой ленинградский графоман, не издавший ни одного произведения.

Метод Салтанова

Ну разве можно было терпеть редактора, посягающего на основы?! В ноябре 1956-го бюро обкома комсомола издало постановление об освобождении тов.Салтанова от обязанностей редактора газеты "как не обеспечившего руководства газетой и допустившего отрыв от комсомольских организаций". Обком КПСС и ЦК ВЛКСМ это постановление, разумеется, утвердили...

Лишь спустя несколько лет, в 1962-м, опального редактора вновь допускают до руководства газетой: он возглавляет тюменскую "районку" "Красное знамя".

Районная газета прошлого века была стартовой площадкой для подавляющего большинства тюменских журналистов. В  семидесятые через "Красное знамя" прошло немало творческой  молодежи, способной и не очень. Чего греха таить, сменяемость корреспондентских кадров была очень высокой. Книга приказов тех лет пестрит записями о приеме на работу и увольнении. Месяц, две недели, неделя... Михаил Кондратьевич тщательно отбирал кадры. И столь же тщательно их учил, даже если за их плечами были факультеты журналистики столичных вузов.

Метод правки, к которому прибегал наш редактор, порой вводила молодёжь в ступор. Вызывает он корреспондента к себе в кабинет и, не отрываясь от разговора по телефону, тычет пальцем в жирный знак вопроса, поставленный им на полях интервью. По лицу видно: редактор глубоко возмущён, но на это возмущение даже не собирается тратить своё драгоценное время. "Юное дарование" берёт свой опус и с опущенной головой, стараясь не смотреть в глаза машинистке (а она уже понимает, что ей этот материал ещё раз перепечатывать), несёт к себе в кабинет. Всем отделом ломают голову: что за криминал допустил автор, чем вызвал праведный гнев шефа? Интервью прочитывалось вдоль и поперёк, и в зоне поставленного на полях вопроса и вне этой зоны. Фактической ошибки не обнаруживалось (сделано несколько звонков, внимательно прочитаны последние сводки), стилистических погрешностей тоже (проштудированы учебники и словари – их всегда держали под рукой). Неужто – Боже упаси! – ошибка политическая?!.

И только когда редактор менял гнев на милость и заходил в кабинет измученного в догадках автора, выяснялось: в предложении, возле которого Салтанов поставил жирный знак вопроса, две лишние запятые! Наш нерусский редактор (по национальности он был ханты) русский язык знал отменно и на дух не переносил безграмотности. Когда за редактором закрывалась дверь, молодой автор сначала с облегчением, а затем с возмущением выдыхал: "Ну надо же, из-за двух запятых!.."

И только позднее, уже оперившись, молодые авторы оценили "метод Салтанова". Ставя свои знаки вопроса, редактор заставлял журналистов думать, выверять каждую строчку и с фактической, и со стилистической, и с орфографической, и с логической и даже с политической точек зрения.

Молодежи, пришедшей в газету в 70-х, он запомнился очень скромным и строгим, когда это было необходимо. Внимательным и заботливым по отношению к своим молодым кадрам. Он нежно любил свою жену Тонечку, Антонину Аверьяновну, и своих детей: Нину, Юрия, Владимира, Геннадия, Катю. И до самых последних дней он, сын рыбака, оставался заядлым рыбаком…

Помимо пятерых детей, лейтенант Салтанов оставил после себя целую армию обученной им молодёжи. Которая с благодарностью и любовью о нем вспоминает.