Пана Велижанина с Борковской молоканки
- 24 марта 2019, 11:00
- Владимир КАЛИНИНСКИЙ
- Краеведение
В начале ХХ века было в селе Каменка Тюменского уезда хозяйство Дудоладовых. Справное, как говорил деревенский люд.
Паша Дудоладова родилась 16 июня 1916 года. У родителей было трое дочерей, в 1923 г. в семье случилась беда: умерла мать, которая долго и тяжело болела. Мир для детей разделился на до и после ее смерти.
Но беда не приходит одна. В 1926 году вслед за женой умер отец, Никифор, прослуживший верой и правдой в царской армии не один десяток лет. На то время старшей дочери, Анфисе, исполнилось 14 годков, а Паше – всего-то 10 лет от роду.
Пока были родители, жили относительно сыто. Теперь же вся забота о домашних животных, а также все хлопоты по дому легли на неокрепшие плечи девчонок.
В первые годы после смерти родителей девочкам помогала семья родного дяди. У дяди в Каменке была небольшая мастерская по изготовлению валенок. По семейной бедности Паша школьного образования не получила, зато настояла на том, чтобы дядя научил её читать, писать и считать.
В родительском доме стоял ткацкий станок, за которым по вечерам при свете керосиновой лампы любила сидеть её покойная мать, и маленькая Паша уже с 7 лет, глядя на неё, освоила этот премудрый агрегат. Она с детских лет была трудолюбива, усидчива и любознательна и загорелась желанием соткать на станке своей дорогой мамочке льняное полотенце. Девочка спешила сделать этот подарок, не имея достаточного опыта и сноровки. Но когда сделала и показала лежащей в кровати больной матери, та взяла это полотенце дрожащими руками и поднесла к своим синюшным губам. Женщина уже не могла говорить, и ее слёзы были одновременно слезами радости и слезами прощания. На следующий день мать тихо ушла из жизни...
В хлопотах и заботах пролетело несколько лет. Старшая сестра, Анфиса, вышла замуж, затем перебралась жить в Тюмень. Средняя Анна, уехала в поисках счастья в Свердловск. Младшая, Павла, жила некоторое время у Анфисы. Здесь, в городе, она была подсобной рабочей в столовой, укладчицей кирпичей на кирпичном заводе.
Шёл 1935 год. Павла Дудоладова выучилась на краткосрочных курсах на лаборанта молочного производства и получила направление на работу в деревню Борки. Там на территории Борковского детского дома N 63 им. Красной Армии находилось молочно-сливочное отделение образованного в 1932 году "Союзмаслопрома" г. Тюмени. Это предприятие борковчане называли молоканкой. Словари, изданные в СССР и в России, не дают толкования этому слову, между тем молоканка означает "место сдачи молока".
Заведующим молочно-сливочным отделением в Борках работал товарищ Чмутин. Такое обращение было общепринятым, в газетах и в разговорной речи тех лет не указывали имя и отчество человека. Поэтому кругом были одни товарищи. Вот и 19-летняя товарищ Дудоладова быстро влилась в коллектив и начала осваивать молочное производство. Девушка знала на отлично теорию, поэтому схватывала технологию приготовления сливочного масла, сыра, творога, сметаны, сливок и казеина на практике с такой быстротой, что заведующий товарищ Чмутин поначалу не верил глазам своим. Она знала, как "Отче наш…" и санитарные нормы, и правила для маслозаводов, и технику безопасности на рабочем месте, и основные правила пожарной безопасности. А уж как определять жирность молока, этому она научилась на курсах и теперь закрепляла знания на практике.
Со спутником жизни высокой красивой лаборантке Паше тоже повезло. В Борках на неё обратил внимание Павел Велижанин, продавец местного сельмага. В том же 1935 году молодые поженились. После свадьбы жена получила фамилию Велижанина и неофициально сменила своё имя: из Павлы она превратилась в Пану. Сколько помню эту семью, всегда деревенский народ эту приветливую и душевную женщину звал Паной. Дом моей матери в Борках и поныне стоит напротив дома Велижаниных.
В 1936 году "Союзмаслопром" упразднили, и в Тюмени был создан маслозавод на улице Первомайский, 39. Этот дом-дворец до революции принадлежал купцу Рабиновичу, известному в городе владельцу торговых предприятий по продаже платьев и меховых изделий. Деревенские молочно-сливочные отделения передали в подчинение вновь созданному предприятию.
В Борках молоканка занимала часть деревянного здания детского дома, образованного в 1933 году. Кому принадлежали эти строения раньше, точно неизвестно. Но я могу предположить, что здесь до 1929 года была маслодельня Г.Я.Шабанова, которого в 1930 г. раскулачили и выслали под Самарово (Ханты-Мансийск – авт.), и всё оборудование маслодельни перешло новым собственникам. Со слов родственников Г.Я.Шабанова мне известно, что его дом в два этажа находился возле маслодельни, на месте нынешнего дома по ул. Центральная, 29, что рядом с детским домом.
О внутреннем убранстве молоканки мне рассказала Татьяна, дочь П.Н.Велижаниной. Татьяна Велижанина много времени проводила на маминой работе, и прекрасно все помнит. Здесь было небольшое помещение для фляг с молоком. Молоко привозили в Борки из всех близлежащих деревень, где были созданы в 1929-30 годах колхозы. В деревне Мехряк находился колхоз им. Ворошилова, в д. Шешукова – колхоз "Пятилетка", в деревне Филинова – колхоз "Красный колос". В Борках колхоз "Памяти Ленина" тоже отправлял молоко на этот приёмный пункт. Фляги возили на лошадях деревенские женщины. Зимой – после утренней и вечерней дойки, а летом – ещё и после обеденной, если поступала на то инструкция от вышестоящего начальства.
Из д. Мехряк возила фляги на молоканку колхозница Елена Кузьмина, дочь председателя колхоза им. Ворошилова С.К.Кузьмина. Из д. Шешукова – Валентина Абрамова, Васюна Голенецкая и Раиса Калининская. Моя мать, Раиса Калининская, которой зимой 1940-го шёл 17-й год, и по сей день помнит, каково это – одной закидывать флягу весом 38 кг, а ведь на высокую телегу нужно загрузить 8 штук. В Борках фляги надо было выгрузить, вылить молоко, наполнить обратом для выпойки телят – и снова на колхозную ферму. Конечно, удобнее грузить фляги вдвоём, но об этом не задумывалось начальство. Труд с тяжёлыми условиями для женщин и подростков до войны, во время войны и после государство попросту не замечало. Он даже на будущей пенсии не отразился.
Борковский молочно-сливочный филиал продолжал работать и подчиняться Тюменскому маслозаводу вплоть до начала 60-х годов прошлого века.
Здесь, на молоканке, было отдельное помещение для сепарирования сливок из молока. Ручной сепаратор женщины крутили по очереди. До войны в этом процессе им помогал заведующий товарищ Чмутин. В начале войны его призвали на фронт, где он и погиб. С этого времени заведующей назначили Павлу (Пану) Никифоровну Велижанину, которой исполнилось 25 лет. Опыта у нее было уже достаточно. Она досконально знала и систему отчётности, и технологию производства, и рабочие её не подводили.
Трудились в те годы весь световой день. С утра нужно принять молоко от колхозов, просепарировать его, а после полученные сливки нагреть в чане и простерилизовать. Часть сливок в запломбированных ёмкостях готовилась для отправки в Тюмень, другая шла для производства сливочного масла. Масло в Борках упаковывали в пергаментную бумагу и укладывали в деревянные ящики весом в 30 кг.
Технологию производства соблюдали строго. Ведь не доварить или переварить творог было смерти подобно. Это брак, за что можно было загреметь под суд. Поэтому в приготовлении творога и сыров требовались опыт работниц и особое чутьё.
На молоканке в Борках освоили выпуск брынзы и казеина. Брынза – особый сорт рассольного сыра из овечьего молока. Его готовили по спецзаказу для столовых руководящих работников города. Казеин – сложный белок, который образуется при створаживании молока под действием ферментов. Казеин использовался при производстве красок, пластмасс, клеев.
Никакой механизации не было, и все процессы осуществлялись вручную. Люди работали без выходных, но, в отличие от колхозников, им на этом производстве платили наличными деньгами. Если рабочие не допускали брак, то получали премиальные, и опять наличными.
К Новому году из Тюмени от конторы предприятия для детишек рабочих привозили подарки. Дочь Паны Велижаниной Татьяна и поныне помнит, как в 50-х мать приносила с работы кулёк с конфетами в цветных фантиках. Какая это была радость – словами не передать. Но больше всего ей запомнился зефир. Ведь деревенским детям, чьи родители работали в колхозе за трудодни, зефир даже во сне не снился, как и конфеты в разноцветных фантиках.
Механизация процессов началась, когда в деревню пришло электричество. В Борках дизель с генераторной установкой для выработки электроэнергии появился в 1958-59 годах. Только тогда сепараторы и маслобойки были подключены к электроприводу. И сделал это Борковский кулибин Анатолий Покорин. Он же установил местный радиоузел при колхозном складе в Борках и протянул первые линии по улицам деревни для трансляции сигналов на домашние радиопередатчики.
При молочном отделении все годы состоял универсальный рабочий. Он был мастер на все руки. В его обязанности входило возить дрова из леса, поддерживать огонь в печи, на которой был установлен металлический чан с водой. В этот чан входило 6 фляг сливок для пастеризации или столько же фляг молока для подогрева перед сепарированием. Рабочий возил воду зимой и летом из речки для всех хозяйственных нужд производства. Но у него была особая роль на производстве – он головой отвечал за сохранность продукции в ночное время. На нём же лежала ответственность за сохранность продукции летом: холодильников-то не было.
Роль холодильников выполнял ледник. Он представлял собой сруб из лиственницы, помещённый в траншею с потолком из толстых плах той же лиственницы, а сверху это сооружение засыпалось землёй. Одним словом, это была своеобразная землянка с толстой дверью. Зимой стены и потолок поливались водой, затем забрасывались снегом. На речке выпиливали лёд кусками и завозили в землянку, а чтобы летом он не растаял, засыпали опилом. Надо отметить, что этот "холодильник" работал исправно. И эту сверхзадачу на объекте ежегодно выполнял один рабочий. Жаль, что история не сохранила его имени...
За всеми процессами на молоканке следила заведующая отделением Пана Велижанина. Она отдала этому предприятию 35 лет, была ответственная и работящая женщина, любила свою работу и ценила труд подчинённых. И не зря её называли в Борках "молочных дел мастер". Её за истинный профессионализм ценило начальство Тюменского маслозавода. Велижанина со своим коллективом всегда была в передовиках, её портрет десятки лет висел на доске Почёта предприятия.
В 60-е годы молочно-сливочное отделение передали в объединённый колхоз "Пятилетка", а после – в совхоз "Борковский", конторы которых находились в Борках. Павла Никифоровна каждый месяц и раз в квартал ездила с отчётом в контору Тюменского маслозавода, и за все годы она на своём предприятии не допустила недостач, растрат, хищений, а ведь, по сути, была малограмотной. Заведующая Велижанина всегда поступала по совести. Она не была коммунисткой, но государственный интерес был главным законом ее по жизни. За это её любили и ценили коллеги по работе.
Продукцию в город из Борков увозил водитель маслозавода на грузовом автомобиле марки "Форд". Зимой на кузов ставили утеплённую будку и укрывали фляги со сметаной кошмой. Павла Велижанина лично проверяла ход погрузки. Она была требовательна всегда и во всём.
Её муж, Павел Велижанин, с 1941-го по 1943 год возглавлял Борковский сельсовет, а после работал некоторое время в милиции г. Тюмени, затем – учётчиком в совхозе "Борковский", а перед выходом на пенсию трудился лесником. Павел Велижанин умер в 1977 году, прожив на пенсии всего 1 год. Супруги Велижанины вырастили трёх дочерей: Алевтину, Любовь и Татьяну.
Павла (Пана) Никифоровна Велижанина вышла на заслуженный отдых в 1971 году и прожила ещё двадцать лет. Участница трудового фронта, она награждена медалью "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.", медалью "Ветеран труда".
