"Кировцы" и "коллонтайцы"

• 13 октября 2019, 11:27
• Владимир ПОРОТНИКОВ
• Краеведение

85 лет назад, 9 октября 1934 года, в д.Зырянка был открыт детский дом.

Он часто менял свою нумерацию, название, пережил пожар, в котором сгорели многие документы, содержащие информацию о его персонале и воспитанниках, о проводимой в нем в течение многих лет воспитательной работе. Огонь уничтожил также альбомы с ценными фотографиями.

Потому-то сведения о детдоме скудны и противоречивы. Детдом N 62 поначалу носил имя С.М.Кирова и был рассчитан на 125 мест. Численность обслуживающего персонала составляла 22 человека, из них 9 воспитателей. Детдом занимал три здания. В кирпичном исполнении был лишь жилой корпус, построенный в 1872 году (бывшая усадьба местных купцов Пятковых – Ивана Дмитриевича и Наталии Венедиктовны). Корпуса NN 2 и 3 (соответственно 1872 и 1901 гг. постройки) были деревянными.

Имя русской революционерки Александры Коллонтай, первой женщины-дипломата, которая в 1930-1945 гг. была полномочным послом в Швеции, было присвоено детскому дому предположительно в 1952 г., после ее смерти, хотя, вероятно, и раньше, т.к. разного рода наименования в те годы могли производиться и в честь здравствующих деятелей – политиков, писателей, ученых. По какой-то причине сменилась и нумерация: детдом числился под № 36.

"Нас называли коллонтайцами, – вспоминала воспитанница детдома, жительница Успенки Вера Ивановна Чуклина. – Кто-то считал это прозвище обидным, кто-то вообще не обращал на это внимания. Да и каждый ли из ребят знал, кто такая Коллонтай".

Про детский дом в Зырянке, о царивших в нем суровых нравах говорится в повести тюменского писателя Аркадия Захарова "Пленник чертовой дюжины" (см. "Врата Сибири", 2008, N 2, сс. 55-125): ее герой Антон Макаров до тринадцати лет жил в стенах этого заведения, пока не настала пора из обжитого, хотя и не очень теплого и сытного дома выбираться в ремесленное училище". Безусловно, речь идет об упомянутом детдоме, однако в повести он упоминается как "N 13 имени Александры Коллонтай", что вносит дополнительную путаницу. Кстати, персонаж повести также всегда ощущал себя колонтайцем (с одной "л"; позднее и кличка у него была – Колонтаец. – В.П.) и по прозвищу, и по ментальности".

"Из его детдома воспитанники часто сбегали, и не от голодной жизни, – читаем мы далее. – Одевались и питались детдомовцы не хуже многих домашних детей. Но атмосфера в коллективе не знающих семейной ласки и теплых отношений вчерашних беспризорников, для которых жить – означало бороться за выживание и самоутверждаться в стае себе подобных, вынуждала слабых или изгоев искать спасение за пределами детского дома" (с. 74).

Судя по подробным описаниям, склонности к деталям автор повести хорошо осведомлен о том, о чем пишет. Был ли у Антона Макарова реальный прототип? Тоже загадка.

В годы войны, когда в Сибирь прибыли тысячи жертв блокады, численность обитателей детдома увеличилась: в 1944 г. в нем находилось 166 детей от 7 лет и старше.

В том же году после долгих 900 дней произошел окончательный прорыв блокады Ленинграда. Эта весть мгновенно разнеслась по всем уголкам нашей Родины, радовались этому событию и в Тюмени, и в Зырянке, хотя малолетние воспитанники детдома вряд ли в полной мере осознавали всю значимость свершившегося: с момента эвакуации их дом (с 1959 г. получивший статус школы-интерната) был здесь.