Тревожные дни села Созоново

• 09 января 2021, 10:04
• Владимир КАЛИНИНСКИЙ
• Краеведение

В декабре 1929 года в Москве на конференции аграрников-марксистов И.Сталин заявил: «От политики ограничения эксплуататорских тенденций кулачества мы перешли к политике ликвидации кулачества как класса». Это был, по сути, устный приказ о массовом переселении крестьянства в необжитые районы Сибири и Урала.

Храм, ставший тюрьмой

Юридической основой этому послужило постановление Совета народных Комиссаров от 1 февраля 1930 г., развязавшее руки карающему органу – ОГПУ. В мрачных кабинетах этого ведомства уже 2 февраля 1930 г. на свет появился приказ N 44/21. Первый пункт этого документа призывал к "немедленной ликвидации контрреволюционного кулацкого актива, особенно кадров повстанческих организаций, групп и наиболее злостных махровых одиночек".

16 февраля 1930 г. Тюменский окружком ВКП (б) дал команду о сборе кулаков по всем районам Тюменского округа, входящего на то время в Уральскую область. Сборным пунктом стал Спасский храм в Тюмени. Сюда в 1929-1933 годах сгоняли тысячи раскулаченных со всей округи. Скученность людей, духота и отсутствие воды сказывалось на моральном и физическом состоянии деревенских жителей. Здесь были и старики, и дети раскулаченных родителей. Справлять нужду предлагалось прямо в храме. Каково это было православному набожному человеку из деревни! Люди возмущались, просили выпустить их на улицу. Но сотрудники ОГПУ боялись, что пленники разбегутся по Тюмени, и не выполняли их требование. Народ напирал на охранников, в непокорных крестьян стреляли, после чего бунт обычно прекращался. А трупы застреленных закапывали в садике за церковью. Подтверждения тому – человеческие останки с пулевыми отверстиями в черепах, найденные в 2005-2008 гг. при благоустройстве территории Спасского храма.

В мае 2020 года в храме начались реставрационные работы. Прораб строительной фирмы ООО "Дизайн-2000" Олег Красильников рассказывал мне, что рабочие находили в подвале на глубине 50 см много человеческих костей. Предполагаю, что они принадлежали застреленным крестьянам Тюменской округа.

"Ярый враг советской власти"

Георгий Аверкиевич Швеин предположительно родился в Созоново в 1865 году (предположительно, потому что эти данные требуют дополнительной проверки). Был женат на Фекле Гавриловне. Супруги воспитали трех дочерей – Евдокию, Анастасию, Таисью и двух сыновей – Василия и Федора.

Георгий Аверкиевич вел единоличное хозяйство. Батраков круглогодично не держал, лишь по осени, когда требовались дополнительные руки убрать хлеб с полей или заготовить сено. До революции и после 1917 года семья занималась сбором молока в соседних деревнях и его переработкой. Творог, сметану, а также пшеницу, овес, сено хозяин вез в Тюмень на продажу. Конечно, большая семья держала домашний скот и птицу.

Деревенский уклад жизни был привычен для Георгия Аверкиевича, и он ничего не хотел менять, уезжать из Созоново не собирался. Везде хорошо, где нас нет – эту присказку он слышал в детстве от своих родителей.

Но тут грянула революция. Через 12 лет советская власть стала навязывать деревне колхозы. А кто колхозы не приветствовал, тот объявлялся врагом социалистического преобразования. Вот и Георгий Швеин в колхоз вступать отказался, а часть сельхозинвентаря и домашнего скота распродал. Так поступали многие и в Созоново, и по всей стране. Но и такой крестьянин мог попасть под раскулачивание, если сверху в сельсовет спускали очередной план на высылку кулаков.

Тревожные времена наступили и для жителей Созоново.

Дети Георгия Швеина к моменту раскулачивания были взрослыми, жили отдельно своими семьями в разных местах тюменского округа и репрессий избежали.

Сельские коммунары 20 октября 1928 года на президиуме Созоновского сельсовета постановили: "Лишить избирательных прав ярых врагов советской власти". В этот черный список попал и Георгий Швеин, отмеченный в документе, как бывший контрреволюционер. А это был уже приговор. Лишенный избирательных прав гражданин в те времена был бесправен во всех отношениях. Георгий Швеин и в страшном сне не мог представить, что все нажитое за многие годы сначала опишут, а затем отберут. Имущество раскулаченных прямо на их глазах продавалось тут же любому желающему по бросовым ценам.

А в описи движимого и недвижимого имущества гражданина села Созоново Швеина Г.А., составленной 19 декабря 1929 г., 62 пункта: дом двухэтажный 15 на 13 м, стол простой, софа простая – 2 шт., стулья – 5 шт., зеркало, рубашка мужская – 5 шт., кофта женская – 3 шт., платье женское, ковер на ящике, матрас, подушка – 2 шт., цветок Алой (так в документе – авт.), кошевка – 2 шт., сани дровяные, завозня крытая железом, сеновал, стая под сеновал, погребушка, баня, ворота, крыльцо, коромысло, точило, водовозка, печь железная, бидон железный пудовый, лукошек лубяных – 2 шт., дуга – 2 шт., чайник, чан под воду... В документе пометки: "Имущество ветхое", "Часы испорченные"… Далее запасы: пшеница в зерне 10 пудов, мука 7 пудов, овес 3 пуда, мясо баранина 1 пуд и т.д. С таким "богатством" никак не тянул Георгий Швеин на звание мироеда, толстосума и эксплуататора.

Поселение или расстрел?

Когда и куда был отправлен на поселение Г.В.Швеин вместе с женой Феклой Гавриловной, пока выяснить не удалось. Родственники тоже не знают на этот вопрос ответа. Главный информационный центр Управления МВД России по Тюменской области сведениями на этих раскулаченных не располагает. Аналогичный ответ получен и из Управления ФСБ России по Тюменской области.

Можно только предположить, что Швеиных выслали из Созоново в 1929-1933 годах. С характеристикой активного контрреволюционера и раскулаченному по I категории в лучшем случае грозило отбытие наказания в угольной шахте или в руднике, где добывали опасные для здоровья материалы. А в худшем варианте дело главы кулацкой семьи 1-й категории ( к 1 категории причисляли наиболее "махровых" и активных кулаков, противодействующих мероприятиям партии по социалистическому преобразованию деревни), передавалось на рассмотрение спецтроек в составе представителей ОГПУ, обкомов ВКП (б) и прокуратуры. После 1-2 месяцев следствия – расстрел. Родственникам расстрелянных кулаков многие годы местные органы ОГПУ, а после НКВД выдавали ложную информацию, что их отцы и деды отбывают наказание на Колыме или в Карелии. А если правду скрыть было уже невозможно, то указывали ложную причину смерти: сердечная недостаточность, туберкулез и т.д. Так было предписано инструкцией отвечать близким родственникам раскулаченных на их бесконечные запросы.

Правнучка Георгия Швеина Надежда Александровна Швеина рассказала автору этих строк свою версию судьбы ее предков: Георгия и Феклу привезли зимой к месту ссылки с сотнями других крестьян. Георгий Аверкиевич огляделся вокруг и увидел большое заснеженное поле на краю тайги, где им предстояло отбывать бессрочную ссылку. Георгия Аверкиевича сразу же сразил сердечный приступ, а назавтра он умер, не приходя в сознание. А раскулаченные крестьяне тем временем рыли землянки, рубили лес на бараки. Кто из них выжил, одному богу известно.

Со слов Н.А.Швеиной, Феклу Гавриловну через какое-то время забрала к себе из ссылки в Тюмень старшая дочь Евдокия. Дочь так и не вышла замуж. Она заботилась о матери до ее смерти. А знали ли они всю правду о судьбе Георгия Швеина, теперь вряд ли узнаешь. По воспоминаниям родственников, мать и дочь об этом молчали, и когда заходил разговор о муже и отце, подносили палец ко рту. Неведомый страх не давал им открыть рта. Репрессии карающих органов и повсеместное доносительство, которые были чреваты огромными последствиями для судьбы любого человека, навсегда изменили их психику.

Судьба раскулаченного Георгия Швеина – одна из многих судеб зажиточных крестьян села Созоново.