Тайна письма Троцкому

• 13 августа 2017, 10:00
• Владимир КАЛИНИНСКИЙ
• Краеведение

Весной 1918 году из деревни Шешукова Тюменского уезда Созоновской волости было отправлено письмо в Москву, Льву Троцкому, председателю Реввоенсовета Советской Республики.

Написал письмо крестьянин Иван Никифорович Шешуков. В письме деревенский мужик по-своему излагал суть просьбы: "Здравствуй, председатель всей России, пишет тебе знакомый крестьянин из деревни Шешукова Иван Шешуков. Помнишь, в январе 1907 года тебя везли на поселение на север Тобольской губернии, и пришлось заночевать половине твоей ватаги ссыльных в моём доме ..."

За дословное содержание этого письма своего прадедушки по материнской линии я не ручаюсь, но за смысл текста – да. Мне эту историю рассказал дед, Григорий Иванович Шешуков, когда я учился в старших классах средней школы.

Из книги Владимира Кружинова "Тюмень: вехи в истории" узнаю, что Лев Троцкий действительно в 1907 году через Тюмень ехал в ссылку.

За что же этого человека, да на край земли, в Обдорск (ныне Салехард)?

Лев Троцкий был в числе 14 членов Петербургского Совета рабочих депутатов, осуждённых за участие в преступлениях "с целью изменения установленного в России основными законами образа правления на демократическую республику", а затем приговорённых к ссылке на вечное поселение. 16 января 1907 года в тюремном вагоне Троцкий вместе с другими ссыльными прибыл в Тюмень. В уездном городе к этому времени мест в пересылочной тюрьме не оказалось, поэтому к вагону на Тюменском вокзале подогнали обоз из 40 саней. Для сопровождения выделили 52 конвоиров, пристава, урядника и командира отряда. Лошадей тоже подобрали подходящих. Путь на север долгий, поэтому всё было продумано до мелочей.

В тот день мела метель. Из Тюмени через деревню Букино выехали по Старому Тобольскому тракту, хотя местный народ ездил по своим делам в Тобольск через деревню Мысовскую. С середины XIX века этот путь был более востребован, им пользовались и тюменские, и тобольские купцы, а дорожная насыпь была лучше на этом участке.

За Якушинскими Юртами этот конный "поезд" сбился с дороги, так и не доехав до деревни Криводаново более 15 верст, и свернул в левую сторону, ближе к реке Тура.

Изрядно поплутав, обоз со ссыльными заключёнными оказался рядом с озером Антоново. Там зимой рыбачили мужики из деревни Шешуковой, поэтому всегда поддерживали дорогу до родного дома в исправном состоянии. Именно эта дорога и вывела караван в этот населённый пункт под вечер.

По тем временам деревня считалась крупной, более 300 жителей обоих полов. Была своя часовня, освящённая в 1861 году именем святых апостолов Петра и Павла, церковно-приходская школа. Это была одна из старейших деревень Тобольской губернии: она на 8 лет старше уездного города Тюмени.

Половину ссыльных устроил на ночлег староста деревни Иван Никифорович Шешуков, а ещё семерых разместили в соседней половине этого же дома, хозяева которой ушли на время к своим родственникам.

Иван Никифорович хорошо запомнил Троцкого, этого 28-летнего человека в пенсне. Он всё не мог отогреться и просился спать на русскую печь, но мой прадед не мог ему этого позволить: в семье было четверо сыновей и маленькая дочь. Сам Иван Шешуков с женой Хартиньей Леонтьевной ночевали тогда в бане. О том, что человек, просившийся переночевать на печи, был Лев Давыдович Троцкий, Иван Никифорович узнал позднее - по фотографии из газет, дошедших до сибирской глухомани.

Утром, когда постояльцы уехали, Хартинья Леонтьевна не досчиталась пяти пёстрых курочек, которые зимой жили в доме у хозяев, в клетке возле русской печи. Она вспомнила, что именно этот очкастый ссыльный весь вечер расспрашивал про куриц, и считала виновником кражи именно его.

Из письма Ивана Шешукова:

"...Вот и пишу тебе и прошу выполнить просьбу изыскать денег на лошадёнку, а моя-то на днях сдохла по старости или по болезни. Моя баба Хартинья не велела тебе напоминать про пять пёстрых куриц, которые были ссыльными выкрадены из дома тогда..."

В Берёзово обоз со ссыльными прибыл на 32-е сутки, если считать от Санкт-Петербурга, т.е. 12 февраля. В Берёзове Лев Троцкий встретился с отбывавшим ссылку бывшим офицером Ф.Н.Рошковским. Там он и задумал побег, заявив, что болен и ехать в Обдорск не может. Его оставили на несколько дней в местной больнице.

Побегу из больницы помогли золотые червонцы, которыми его ещё в северной столице снабдили родители, и медицинский спирт. Был у него и поддельный паспорт. Но как он умудрился это провезти через всю Россию? Возможно, побег готовился через ссыльного связника Ф.Н.Рошковского?

В архивах Тюмени о Троцком ничего найти не удалось. Да и откуда взяться документам, если он в Тобольской губернии находился около месяца и всё это время - в дороге, а после совершил удачный побег.

А бежал он на оленьей упряжке, и вёз его Никифор Хренов, зырянин из местных по кличке Козья Ножка. Так Троцкий добрался до Краснотурьинска, а далее до Пермской железной дороги и по ней на Пермь, Вятку, Вологду и Санкт-Петербург. Это путь он совершил за 12 суток. А дальше – за границу, где в 1908 году он уже издавал газету "Правда".

Из письма Ивана Шешукова:

"...А на мою глупую бабу не обращайте большого внимания. Коли можно, то денег, чтобы справить лошадку, вышлите. Самим нам нынче эту задачу не осилить, голод и повальный мор одолели деревню, а помощи от нынешней власти пока деревне нет. Иван Шешуков, д. Шешукова, Тюменский уезд. Вот под этим и подписываюсь".

Уже в начале восьмидесятых годов прошлого столетия, беседуя на эту тему со своим дедом, Григорием Шешуковым, который тоже помнил тех ссыльных, спросил его и о письме Троцкому. Я напомнил деду, что Троцкого объявили врагом народа и выслали из страны, а позднее прибили ледорубом в далёкой Мексике. А всем, кто с ним общался, тоже навешали разных политических обвинений, и редкие счастливцы оказались живы.

Дед ответил, что, видно, письмо Ивана Шешукова до Троцкого не дошло. И хорошо, что не дошло, подумал я. А то бы местные органы НКВД быстро нашли в сибирской глухомани антиправительственный троцкистский уклон, а может быть, и обезвредили бы целую организацию врагов народа. Главное, было бы за что зацепиться, а выбить из деревенских мужиков и баб нужные показания в 1937-1940 годах труда не составляло.

В 1918 году в стране царил хаос, и в ведомстве почтовых отправлений наверняка был свой. Немудрено, что письмо где-то затерялось. Но если допустить, что письмо всё-таки дошло? Кто осмелился бы показать его второму человеку в Советской Республике, где он, Лев Троцкий, обвиняется в краже злосчастных курочек каким-то убогим крестьянином из провинции? Да в них ли суть, когда после октябрьского переворота 1917 года большевики умыкнули всю народную собственность, оставив народу только лозунги да несбыточную идею построения коммунизма.